Из игроков 2000 года рождения только он прошёл всю клубную вертикаль снизу доверху.

Болельщики любого клуба трепетно относятся к своим воспитанникам, а в самой молодой команде РПЛ их сейчас особенно много. Но даже среди этой разновозрастной бригады коренных «армейцев» всего несколько человек прошли всю клубную вертикаль, с первого класса школы до основы. Акинфеев с Чаловым в представлении не нуждаются, а вот фамилия Марадишвили широкой публике пока плохо знакома. Но если Константин продолжит столь же качественно тренироваться и играть, как это делает сейчас в Кампоаморе, о нём непременно услышат. И, возможно, ещё в этом сезоне. Задатки у парня отличные, отношение к делу и воспитание – правильные. Осталось дождаться своего шанса в основе и сполна использовать.

— По фамилии и отчеству (Кобович) нетрудно догадаться о грузинских корнях. Знаете историю своего рода, семьи?
— Отец у меня грузин, матушка – русская. Родственники по папиной линии до сих пор живут в Грузии. Знаю, что один из них, Картлос Марадишвили, довольно известный актёр. Папа лет в 20 переехал в Россию. Утром работал, по вечерам учился. Так и зацепился. В Москве же познакомился с моей будущей мамой.

— Вы на исторической родине бывали?
— Ни разу не был. Папа много раз звал, но никак не получалось вырваться – то игры, то сборы. Надеюсь, летом наконец съезжу, навещу грузинскую родню – дедушку, сводных сестру и брата.

— С детства за ЦСКА — это про вас?
— Да, конечно. Как в 7 лет отец отвёл на просмотр в школу ЦСКА на «Песчанке», так здесь 13-й год и играю. Других команд в моей жизни не было.

— Папа – ярый болельщик футбола?
— Скорее мой болельщик (улыбается). Он тоже в молодости играл, и на довольно неплохом уровне – пока тяжёлую травму не получил: «кресты», мениски. Какое-то время по приглашению товарища ещё побегал за фан-команду киевского «Динамо» в Тбилиси, а потом за её аналог в Москве – и окончательно завязал с футболом. Сосредоточился на моём воспитании. Он в основном и возил меня на тренировки. Хорошо, ехать было недалеко – что до «Октября», что до «Песчанки» 20-30 минут, если без пробок.

— По воспоминаниям директора клубной академии Олега Корнаухова, который несколько лет назад был тренером вашей команды 2000 года рождения, отец сильно переживал за сына и очень темпераментно – как истинный грузин – реагировал на все удачи и огорчения.
— Он сначала переживал из-за моего роста. Боялся, что так и не вытянусь и останусь самым мелким в команде. Только после 9-10 лет я начал потихоньку расти. По спортивным причинам отец тоже волновался: если не попадал в состав – воспринимал близко к сердцу. Он постоянно направлял в нужное русло, подсказывал.

— В строгости воспитывал?
— Естественно. На Кавказе не будут тебя «блинчиками кормить». После каждой тренировки, игры – разбор ошибок. Бывали тяжёлые разговоры – до слёз доходило. А как ещё? По-другому никак. Надо прислушиваться, делать выводы, работать над собой и расти.

— На чьей игре росли?
— Я чаще наблюдал за игроками своего амплуа. Когда был правым защитником (на этой позиции семь лет в школе отыграл), следил за Чиди Одиа. Очень нравилось, как играл Жирков. Из зарубежных импонировал Лам – меня, как и его, со временем переставили с фланга обороны в опорную зону.

— Идея перевоплощения Корнаухову принадлежала?
— Да, он нашёл для меня что-то новенькое. Мне это понравилось. В школе крайние защитники ещё не получают высокой нагрузки, нечасто встречаются с мячом. В центре намного интереснее – вся игра через тебя идёт, постоянно на мяче.

— Кого из взрослых футболистов выводил на поле ребёнком?
— Нам обычно доставались в Химках игроки гостевой команды. В перерыве мы ставили в центре поля маленькие воротики и в футбол гоняли – 5 на 5, 6 на 6. В Лиге чемпионов у Жоры Щенникова футболку взял. Единственная майка в моей «коллекции» (улыбается). Через пару недель, на церемонии выпуска какого-то года, я снова к Жоре подошёл – поблагодарить за подарок. Вряд ли он это помнит.

— Лента вашего «инстаграма» начинается с фото юношеского дерби со «спартаком» пятилетней давности. Особенная игра?
— Со «спартаком» у нас всегда были тяжёлые, но очень интересные игры. И мы, и они выходили заряженными на поле. Тренер настраивал по-особенному, не так, как на другие команды. Часто повторяли: «спартаку» проигрывать нельзя. Дерби – они и по юношам дерби.

— Когда Игнатов ушёл в «спартак», его в ЦСКА не прокляли?
— В детском футболе такие вещи спокойнее воспринимаются. Не помню ругани или свиста в его адрес. Я бы, наверное, никогда не осмелился перейти из ЦСКА в «спартак». Это что-то за гранью. А Миша отважился на такой тяжёлый шаг. Всё равно общаемся, поддерживаем связь – всё-таки семь лет в ЦСКА вместе провели. Их тогда трое в «спартак» перешло – Игнатов, левый защитник Кузнецов и Рустамов, опорник.

— Кто ещё из вашего класса дошёл до молодёжки ЦСКА?
— Ренат Богдашкин, но он уже в молодёжке «Тамбова». И всё, с первого класса больше никого не осталось. Только я.

— Многие бросили футбол?
— Очень многие. В основном парни учатся, кто-то подрабатывает. За 10 лет, что я учился в академии, команда 7-8 раз полностью менялась.

— Как же вам удалось удержаться?
— Наверное, работа над собой. Плюс смена позиции помогла стать универсальным игроком. Считаю, что нужно уметь играть на любом месте.

— Детские тренеры характеризуют вас как предельно серьёзного и ответственного молодого человека. Такой и есть?
— Нет, за полем я могу и пошутить, и посмеяться. Поле – неподходящее место для этого. У нас очень ответственная работа – нужно быть всё время сконцентрированным, чтобы расти.

— Юношеские сборные прошли мимо вас?
— Ни разу не вызывали. В августе впервые сыграл за сборную, U20, на турнире COTIF в Испании. Единственное, что не понравилось, – это поля искусственные. А так – сильный, престижный турнир. Мы в полуфинале Аргентину выбили, а в финале испанцам проиграли.

— Золото молодёжки — первая серьёзная награда в жизни?
— Да. Выиграть турнир спустя 14 лет после предыдущего золота «армейцев» – это весомое достижение. Ещё и досрочно стали чемпионами, за три или четыре тура до конца. Самое яркое пока футбольное воспоминание тоже связано с молодёжкой – камбэк против «Краснодара» в декабре. Проигрывая 0:2 после первого тайма, вырвали победу – 3:2. Никогда в жизни со мной такого не было – эмоции переполняли.

— При каких обстоятельствах впервые призвали в главную команду?
— В марте 2019-го многие игроки разъехались по сборным, и нескольких футболистов молодёжки, включая меня, привлекли к работе с основой. По прилёту из Екатеринбурга получили три дня выходных и только потом поехали в Ватутинки. Конечно, эмоции были неописуемые. Но ещё больше рад был неделю или две спустя услышать, что Виктор Михайлович оставляет меня в первой команде. Я очень благодарен тренерскому штабу за такую возможность. Почти год с основой работаю.

— Как папа на этот вызов отреагировал?
— У обоих были запредельные эмоции! Всю жизнь, считайте, к этому шли. Сейчас понимаю: просто попасть в обойму – мало. Теперь нужно закрепиться и выходить на поле постоянно.

— Чем помимо 30 тысяч зрителей на трибунах в Самаре запомнился дебют в РПЛ?
— Когда сидишь на скамейке, хочется выйти всегда и несмотря ни на что. До последнего ждёшь. И тут Виктор Михайлович подзывает: «Разомнись, через две минуты выходишь». Дрожь в ногах не сразу унял. Там ещё пауза в игре возникла – что-то случилось. Хорошо, сразу включился: первый отскок – мне. Аккуратно с Ваней (Обляковым. – Прим. «Чемпионата») разыграли – и волнение ушло. Тем более играть оставалось совсем немного – минуты четыре.

— За три выхода на замену много раз мяча касались?
— Не только коснулся – опасные моменты были с моим участием. С «Краснодаром» даже забить мог! Никола прошёл по левому флангу, прострелил – жаль, Сафонов потащил мяч.

— В чём надо прибавить, чтобы закрепиться в основе?
— Молодые футболисты в большинстве своём нестабильны. Раскрываются, как правило, в 21-22 год. Техника, дриблинг, тактические навыки, удар – мне всё нужно подтягивать, чтобы играть на высоком уровне.

— Реально искусственно развить в себе, например, игровую агрессию Вернблума?
— Как раз агрессивность мне отец и привил. Он требовал быть злее на поле. Я хорошо усвоил, что на поле вообще нельзя быть добрым. На каждый матч нужно выходить, как на последний.

— Со стороны вы кажетесь очень миролюбивым человеком.
— Только не на поле. В игре бывает, что нужно пожёстче пойти в стык, и я иду. Даже в последней игре совершил два очень неприятных для соперника фола – по щиколоткам дал. В каждом матче такое бывает.

— Как же удаётся почти не получать карточек?
— А я грамотно ухожу от карточек. Дружу с судьями. Шутка.

— Чувствуете, что за год окрепли физически и ментально?
— Прирост идёт. В такой команде, с такими тренерами и партнёрами ты в любом случае будешь расти. А при огромном желании будешь расти в два раза быстрее.

— Как должен закончиться сезон, чтобы вы с чувством выполненного долга ушли в отпуск?
— Лучшее, что может случиться, – это чемпионство ЦСКА. А мне хочется закрепиться в главной команде, приносить ей как можно больше пользы и наконец-то забить первый гол.

— Чемпионство – реально?
— Конечно. Если сильно чего-то захотеть – всё придёт.