- Роман Юрьевич! Роман Юрьевич!

Динамик телефона по громкой связи надсадно шипел, а яркий луч такого несвоевременного ранним утром в понедельник солнца больно бил по глазам. Бабаев нажал на кнопку приёма вызова и откинулся в кресле:

- Да, Ань.

- Пожалуйста, зайдите к президенту. Срочно.

Роман вздохнул. Разговор с Гинером не предвещал ничего особенно радужного после потерянных очков в принципиальном поединке со «спартаком» накануне и тяжёлой травмы, которую получил вратарь Акинфеев.

Поморщившись, он потёр глаза кулаком, в тот же самый кулак собрал волю и, застегнув верхнюю пуговицу рубашки, поднялся с кресла. Евгений Леннорович не терпел неопрятности во внешнем облике.

*        *        *

- Вызывали, Евгений Леннорович?

- Да, Роман Юрьевич, вызывал. Присаживайся.

Президент имел крайне сосредоточенный вид. Он смотрел в монитор компьютера, прищурившись: из-за солнца очень сильно бликовал экран. Бабаев пришёл слишком быстро, и Евгений Леннорович не успел дочитать, чем закончились поиски домашнего адреса нападающего «спартака» Веллитона, которые вели юзеры сразу нескольких гостевых книг армейцев.

- Ром… Хотел с тобой поговорить вот о чём.

- Да-да?

- Твоё вчерашнее интервью после матча. Журналисты ведь ничего не перепутали?

Бабаев почувствовал, как на шее внезапно проступил пот. Холодный. Уговаривающие интонации в тоне Гинера не сулили ему ровным счётом ничего хорошего.

- Вроде нет, Евгений Леннорович… а что такое?

- То есть ты и правда сказал, что Веллитон – конченый подонок, и что ему теперь нужно… ммм, осторожнее ходить по Москве, так ведь?

- Совершенно верно, Евгений Леннорович.

- А ещё ты сказал, что надеешься, что ему воздастся по заслугам, и что наши болельщики обещали устроить ему возмездие…

- Всё так, Евгений Леннорович, -- поспешно ответил Бабаев и заёрзал на стуле.

- И ты слышал о том, что Карпин пообещал подать в суд за эти слова?

- Евгений Леннорович, я связался с Аксёновым (директор по связям с общественностью и информационной политике ПФК ЦСКА – здесь и далее прим. авт.), мы сразу же выпустили заявление…

- Я в курсе, -- Гинер поднял руку, заставляя Бабаева замолчать. Тот замолк и посмотрел вниз, на кромку стола. А Гинер продолжил:

- Конечно же, никто никуда ничего подавать не будет. А если и будет – это проблемы Карпина и «спартака». Ещё вчера я попросил Машу (Мария Пряхина, руководитель юридического отдела ПФК ЦСКА) всё проверить, она проконсультировалась: никакого призыва к насилию в твоём интервью не было.

- Конечно, не было! – встрепенулся Бабаев. – Я и говорю, Евгений Леннорович, этот Карпин – ну просто истеричка! Вы слышали, как он «Динамо» унылым го…

- Хватит! Выслушай меня! – Гинер хлопнул по столешнице. Президент слегка покраснел и подался на кресле вперёд, это был крайне нехороший для Бабаева знак. Тот вжался в спинку в стула и покорно кивнул.

- Всё, что ты вчера устроил в прессе, слава Богу, не возымеет никаких последствий. Ни юридических, ни финансовых. Пойми меня правильно: раздавая такие интервью, ты не поможешь Игорю вернуться в строй быстрее. Но самое главное: тем самым ты вредишь клубу и всему российскому футболу в целом. Портишь нашу репутацию, как стабильных и уважаемых бизнес-партнёров. В том числе за рубежом. А это, сам понимаешь, крайне нежелательно.

Бабаев сглотнул. Перечисленного из уст Гинера было достаточным основанием, чтобы в качестве наказания возглавить ФК «Ворскла» где-нибудь на братской Украине. А, нет, какая Украина: в преддверии Евро там золотой прииск…  

Значит, сошлют в Казахстан. Или в Белоруссию…

- Роман Юрьевич? Ты меня слышишь?

Бабаев кивнул, возвращаясь к жизни.

- Я помогу тебе и нам всем выйти из этой ситуации с достоинством.

Бабаев кивнул ещё раз.

- Для начала ты должен принести извинения за резкий тон. Текст тебе уже написали, Аксёнов передаст его в лояльную прессу. Попрошу тебя не опровергать, не лезть, самому ничего не формулировать. Второе: мы с тобой в эту среду идём на одно мероприятие.

- Какое, Евгений Леннорович?

- На встречу. Деловую, с твоими обидчиками.

- То есть?

- Я уже направил приглашения. Пообедаем, пообщаемся и решим возникшие противоречия по-джентльменски. Ты, я, Карпин, Федун. И – не спорь со мной! – Фурсенко. Нужно соблюсти этикет РФС.

- Хорошо, Евгений Леннорович.

Бабаев ссутулился. Встреча обещала стать испытанием самолюбия на прочность. Но другого выхода, по всей видимости, у него не было.

- Я могу идти?

- Да-да, идите, Роман Юрьевич.

Гинер извлёк из шкатулки сигару и вернулся к чтению с монитора. Было видно, как к президенту возвращается расположение духа. Судя по красному фону, он читал RBFans. Бабаев, шаркая, покинул кабинет. По дороге он наткнулся на великана, который почему-то шёл по коридору ЛФК ЦСКА с забинтованными кулаками и в капе, и отлетел от него, как от стенки. Человек окинул Романа недоумённым взглядом с высоты собственного двухметрового роста, и скрылся в комнате КЛС.

А Евгений Леннорович дочитал до того места, где разъярённый 15-летний юзер предлагал караулить Веллитона у входа в торговый центр «Атриум», и расхохотался в голос. Солнце понедельника беспощадно заливало Москву, такую тихую и спокойную после воскресного дерби.

*        *        *

- Говорите, я должен это написать? А кому должен? Почему должен? – В такие моменты журналист в Игоре Рабинере побеждал и писателя, и болельщика московского «спартака».

- Это ваш этот… как его… Профессионально-гражданский долг, вот что.

Голос в трубке сбивался, фоном служил неровный гул голосов и какое-то звяканье.

- Поймите меня правильно: я – журналист ведущего российского издания о спорте. Я профессионал. Я хочу понимать, кто вы и что от меня хотите. Представьтесь, пожалуйста.

- Я не намерен представляться, зачем вам это? Напишите, короче, так: кони угрожают Веллитону, поэтому его будут охранять гладиаторы.

- И пусть ещё напишет, что коням пенальти за руку не поставили!!! – заревел фон в телефонной трубке. – И про то, что в составе у них никого 20-летнего не было в заявке!

Рабинер хмыкнул. Инсайд про охрану был интересным, но не форматным. А про пенальти и про заявку у Игоря уже лежали собственные 100 строк текста. Размышляя, кому бы продать инсайд и что получить взамен, он машинально сказал:

- Представьтесь.

Оратор у трубки сменился:

- Короче, Склифосовский. Если Ромик представляться палится, я тебе так скажу. Васей меня звать. Солдиером, это в переводе «солдат» значит. Пиши так: кони Веллитона не тронут. Это я, Солдиер тебе сам сказал, безо всяких «бэ», хэ? Так, Ром, а чё тут дальше написано, я почерк не разберу никак…

- Тут про лес, дебил…

- А! Вот ещё, Игорёк! Игоряша? Слышишь меня, а?

- Да-да? – отозвался Рабинер. «Советский спорт», Антон Лисин! Вот кто купит этот факт, не раздумывая!

- И напиши, что кони в Химках играют, так?

- Половину матчей – да.

- Ну чё ты буровишь мне тут, а? В Химках играют, так?

- Играют, играют, -- Рабинер вздохнул. Главное он уже услышал, и теперь ему не терпелось отделаться от назойливого и, судя по разговору, не очень умного собеседника. Он постучал огрызком карандаша по ежедневнику с автографом Карпина.

- Ну так они короче самые главные враги леса там! Всю флору и фауну там портят, гыгыгыгы!

Фон в трубке взревел восторженным гоготом. Кто-то даже похрюкивал, заливаясь от радости.

- И что они короче по ходу защитничков леса тех… Ну упырей этих длинноволосых, которые даже минуту с просмотром нашим не простояли ровно на ровно, суки… Что кони их вальнули тогда короче, помнишь, летом тем замес был на?

- Помню-помню! Всё напишу! – приветливо ответил Рабинер и поспешно повесил трубку.

*        *        *

Коричневый Porsche Panamera стремительно нырнул под шлагбаум парковки одного из лучших ресторанов Москвы. Неотступно следовавший за ним чёрный Toyota Land Cruiser перекрыл выезд с парковки. Трое крепких на вид молодых людей в костюмах расположились у входа в заведение.

Проходя мимо них, Гинер кивнул. Идущий за ним Бабаев смотрел в пол, а потому едва не налетел на стеклянную дверь. Один из охранников президента ПФК ЦСКА заботливо придержал дверь и пропустил внутрь генерального директора футбольного клуба.

Фурсенко и Федун уже сидели в специально арендованной для встречи ложе, отделённой от основного зала гардиной. Чиновник и бизнесмен о чём-то негромко беседовали. Из-за гардины доносились обрывки фраз «…Уже шесть тренеров сменил…Они и этого слить хотят… Подходит тут ко мне один и говорит: «Кого купил?» А я ему: «Ты хозяин? Я хозяин! А если ты такой умный, иди и сам купи!»

А в ответ звучало едва различимое: «Ну ты сам подумай: буквы запретил, цифры тоже запретил… Фрукты запретил. Курить запретил, смотреть стоя запретил. Я вообще хочу знаешь как? Чтоб как в Европе – на стадионе только свои, известные! А остальной сброд пусть по барам сидит, там и пиво, и сигареты, и наркотики, если Онищенко не против, распространять будем… Двойная выгода! И полиции работа всегда есть, сокращение не грозит никому, даже по переаттестации».

Гинер поморщился и отодвинул гардину: «Добрый день, джентльмены!»

«Евгений Леннорович, моё почтение!» -- подобострастно воскликнул Фурсенко.

«День добрый», -- нехотя отозвался Федун.

Бабаев вошёл следом, кивнул присутствующим и сел за стол рядом с Гинером.

- А мы тут уже голову ломаем, чего бы заказать, меню изучаем… -- с небольшим укором в голосе протянул Фурсенко.

- Знаете, Сергей Александрович… Сегодня – по моей просьбе – нас будет обслуживать специально приглашённый повар, у него особое меню, он долго его составлял. Поэтому не забивайте себе голову, переходите к напиткам. Разумеется, всё за наш счёт, – раскуривая сигару, пояснил Гинер. Раскурив, выпустил облачко дыма. Федун немедленно закашлялся.

- Ааааа, ну так это мы с Леонидом Арнольдовичем завсегда «за», не так ли? А то тут в ихнем меню то булка с курой, то кура с булкой, сплошное уныние, да? А так даже всё очень замечательно получается! – обрадовался Фурсенко. И обратился к официанту:

- Тёмное Василеостровское разливное есть у вас?

- Не бывает.

- Хммм… А «Невское»?

- Бутылочное.

- Давайте, только попрохладнее. А потом и что посерьёзнее перейдём, как говорится, мы же не в парадном, одним пивом развлекаться, да, Леонид Арнольдович?

Федун только-только справился с одолевшим его приступом кашля. Выдохнув, он ответил: «Я буду воду. Тёплую, с газиками. С двенадцати лет не пью: близорукость».

- Это похвально, -- глядя в упор на него, отметил Гинер. И тут же спросил:

- А где Валерий Георгиевич? Мы же направили ему приглашение.

- Н-не дозвонились, Евгений Леннорович. Со вчерашнего дня разыскиваем. – пожал плечами Федун. – Вчера в «СЭ» написали, что его наши болельщики вместе с Веллитоном под охрану взяли… По вашей, кстати сказать, милости, хехехе… Может, на даче сидят все вместе, обсуждают, так сказать, парапеты и перипетии, хехехе…

- Где сидят? – внезапно переспросил Гинер.

- На даче! Ну, на даче! Валерка вообще любит по дачам ездить. У него в Испании с этим дефицитно было, вот сейчас и отрывается. Заодно и Велика с собой взял, надо ж парню жизнь-то как она есть показывать…

Фурсенко улыбнулся. Видимо, беседа всё-таки сложится, и стороны договорятся. Он сделал большой глоток из принесённого запотевшего бокала и расстегнул воротник рубашки.

*        *        *

К шлагбауму парковки ресторана подъехал автомобиль. Из него вышли двое. Лицо одного скрывал козырёк сильно натянутой бейсболки. Второй, чернокожий, по-видимому, под верхней одеждой носил халат: что-то стесняло его движения. Первый достал из багажника автомобиля большую кастрюлю и, жестом подозвав чернокожего к себе, что-то у него спросил. Тот указал на служебный вход на кухню, и оба направились туда.

Охрана Гинера, стоявшая перед общим входом, сверлила взглядами оставшегося за рулём человека. По всему выходило, что они виделись где-то раньше. Двухметрового роста, с замотанными кулаками и в капе, которую он время от времени выплёвывал и поправлял.

*        *        *

Определитель на редакционном Motorola срабатывал через раз. Этот стал промежуточным, но что-то заставило Игоря похолодеть, когда он увидел на экране сплошные прочерки и фразу «Номер неизвестен вызывает». Поколебавшись, он ответил на звонок:

- Игорь Рабинер, автор трилогии «Как убивали «спартак» и ведущий корреспондент издания «Спорт-Экспресс» слушает вас!

- Алёна… Алёна…

Дальше из трубки неслось неразборчивое.

- Простите? – Рабинер, кажется, начал узнавать этот голос. В прошлый раз он представлялся Василием, и изрядно Игорю надоел.

- Ты кому, сссука, слил, что Велика охранять МЫ будем?

- Как это? И почему вдруг «сссука»? Вы просили – я опубликовал! Вчера в «Советском спорте» вышло!

- Кто ещё об этом знает? Колись, гнида!!!

- Как это «кто»?! Вся страна!

- Какая на страна на?! Ты вообще знаешь на, что с такими кашиными, на, у нас делают?!

Голос медленно, но верно переходил на рёв. И ещё почему-то он изрядно шепелявил. Гораздо сильнее, чем во время прошлого сеанса связи.

- Наша страна, большая, Россия!

- Ууууууууу… Журнашлюхи… Всё коням растрепали, ссссууууки…

Рабинер понял, что продолжение разговора бессмысленно, и нажал на «Отбой».

*        *        *

Обед подходил к концу. Три перемены блюд, в каждом из которых в том или ином виде присутствовало мясо, утомили даже поднаторевшего в банкетах Фурсенко. Он сдабривал обильную трапезу замороженными стопочками «Белуги». Первый графин ушёл ещё до того, как фьюжн из печени с овощами-гриль, копчёным омулем, сыром и рисом сменили на горячее. Стейки под соусом из белых грибов, винных ягод и малинового джема, приправленные южноамериканским острым перцем пришлось запить ещё одним графинчиком. Тут не выдержал даже Леонид Арнольдович: попросил стопочку и махнул вместе с Сергеем Александровичем. Подытоживавший угощение средиземноморский салат с беконом был как нельзя кстати под третий графин. Его-то приглашённые и допивали. Только Бабаев, выдерживая политес, ел хлеб с пряным оливковым маслом холодного отжима и бальзамическим соусом 20-летней выдержки. Гинер пил кофе.

- Позволите подавать десерт? – поинтересовался официант.

- Думаю, вполне, -- задумчиво ответил Евгений Леннорович. И обратился к гостям:

- Вы как насчёт десерта?

- Я завсегда за!!! – дожёвывая салат, ответил Сергей Александрович.

Федун отрицательно помотал головой. Перерыв в возлияниях не замедлил сказаться: жесты его замедлились, а взгляд растёкся по занавесившей вход гардине.

- Будьте добры, один десерт. Мы с Романом Юрьевичем, -- Гинер кивнул в сторону Бабаева, -- тоже, пожалуй, воздержимся. И пригласите сюда повара, который нам готовил. Я хочу, чтобы наши гости поделились с ним своим мнением о его кухне.

Официант склонил голову и покорно исчез в недрах зала.

- Нууууу, Евгений Лен…ик. Простите! Евгений Лен… Жень! Так зачем ты позвал-то нас, а? – Фурсенко с усилием поднял голову и посмотрел на Гинера. Бабаев покосился на президента. Тот выглядел невозмутимым.

- Да, я вообще-то думал, будет разговор, извинения… -- поднял вверх палец Федун, и покрутил им в воздухе. – А тут еда, еда, сплошная еда…

В этот момент, отодвинув гардину, в проёме появился повар. При виде его Бабаев едва не подавился куском хлеба. Но, глядя на сохраняющего невозмутимое лицо Гинера, не проронил ни слова. Президент окинул повара взглядом, выпустил под потолок новое облачко сигарного дыма (Федун закашлялся вновь) и поинтересовался у присутствовавших:

- Я бы хотел спросить, понравилась ли вам кухня.

- ОЧЧ-ЧЕНЬ! – с жаром резюмировал Фурсенко.

В ложе повисла неловкая пауза. Требовалось сказать больше, но вряд ли те, кто мог что-то сказать, были в состоянии сделать это членораздельно.

- А поч-чему всё такое холодное было, а? – вперившись в темнокожего повара колючим взглядом, задал вопрос Федун.

- Потому что месть – это блюдо, которое стоит подавать холодным. –отрезал Гинер. И через мгновение продолжил:

- Знакомьтесь. Камерунский повар. Уво Усса Маазу. Леонид Арнольдович, не так давно господин Маазу вернулся к нам из Франции. Там он обучился готовить и практически завязал с прежними дурными привычками. В нашей команде он остался без игровой практики. Настоятельно рекомендую! – в этот момент Маазу склонил голову набок и внимательно посмотрел на Федуна.

Фурсенко хлопнул по столу и, пытаясь придать гримасе строгость, поинтересовался: «А что значит «практически завязал»?!»

- Ну, кое-что всё же осталось. Например, привычка угощать дорогих гостей блюдами из собственных врагов. А врагов у него до сегодняшнего дня было двое, -- Гинер допил кофе, поставил чашку на блюдце и лёгким движением руки оттолкнул её подальше. Чашка проскользила по шёлковой скатерти и остановилась напротив Федуна. – Карпин и Веллитон. Замену Карпину вы, Леонид Арнольдович, найдёте сами. Тем более что в тройку вы гарантированно не попадаете, так что это отчасти решение ваших проблем без участия давления со стороны ваших болельщиков, силами третьей стороны. А насчёт адекватной замены Веллитону… Вариант я вам только что озвучил. Приятного аппетита, господа, нам пора!

Гинер поднялся с дивана. Федун ошалело переводил взгляды с тарелки на Маазу и обратно. Камерунский повар широко улыбался. Фурсенко скрылся за гардиной. Судя по доносившимся оттуда звукам, ему было плохо.

Бабаев сидел, распахнув рот. Разум отказывался верить в произошедшее. «Пойдём, Роман Юрьевич», -- похлопав его по плечу, позвал Гинер. Как на автопилоте, Бабаев встал и вышел из ложи.

*        *        *

Генеральный директор ПФК ЦСКА опомнился только тогда, когда коричневый Porsche Panamera въехал на территорию ЛФК ЦСКА. «Евгений Леннорович, а что нам за это теперь будет?»

- А почему нам что-то за это должно быть, Ром?

- А как же… убийство… Двойное… Людоедство…

Гинер остановил машину, опустил стекло. Задумчиво раскурил сигару. И негромко заговорил:

- Всё-таки уедешь ты у меня в «Ворсклу»... Ну какое убийство, Роман Юрьевич?! Мы что с тобой, первый год знакомы? Ну разыграл коллег, ну бывает… Игры джентльменов. Всё равно от Маазу толка ноль. Я только общественный заказ выполнил: весь Интернет бурлит, у нас болельщики поголовно его «людоедом» называют, хоть на фанс зайди, хоть на ультрас. Вот что такое «эффективный менеджмент и единовременное выполнение краткосрочных задач по повышению мотивации аудитории».

Бабаев заулыбался. Ребус в его сознании выстроился в решение. Но одного звена всё-таки не хватало: «Евгений Леннорович, а гладиаторов-то кто так? За что? Наши?»

- Наши, -- ответил Гинер, и помрачнел. – Знаешь, когда правишь миром, бывает и так, что ни за что людей лупить приходится.

*Данный текст от начала и до конца является художественным вымыслом, созданным для развлечения пользователей и посетителей ресурса RBWorld.org, а также для привлечения их внимания к программам благотворительности и взаимопомощи армейских болельщиков. Все имена вымышлены. Любые совпадения случайны.